Триумф Юлии Нестеренко на Олимпийских играх в Афинах и сейчас, спустя 16 лет, выглядит загадкой. 25-летняя девушка из Бреста, которая не относилась к элите мирового спринта и годом ранее участвовала в чемпионате мира лишь в составе эстафеты, в одночасье сбросила с личного достижения более полсекунды (люди бьются за сотые!) и оставила за спиной звездных оппоненток из США, Ямайки, Багамских островов, Франции…

В каждом виде легкой атлетики есть некий магический рубеж, переступив который, атлет автоматически входит в пул избранных. На женской стометровке это 11 секунд ровно. В 2003-м Нестеренко преодолевала 100 метров за 11,45, на Олимпийских играх в Афинах — за 10,92. Минус 53 сотых — вертикальный взлет!

Труднообъяснимый всполох скорости сменился таким же стремительным падением. Ни разу после афинских Игр Нестеренко не приблизилась к 11 секундам и, как следствие, не брала титулов. Поэтому вдвойне правомерен вопрос: как стала возможной сенсационная олимпийская победа белоруски в самой престижной легкоатлетической номинации, озадачившая спортивный мир?

В те годы автору этих строк неоднократно приходилось брать интервью у самой Юлии и соавторов той легендарной победы. Нынешний материал — попытка разгадать загадку Нестеренко сквозь призму времени.

После триумфа брестчанки журналисты и специалисты в один голос отметили: Нестеренко повезло — по разным причинам до Игр не добежала целая ватага суперзвезд мирового спринта. Разговор об этом впереди. Однако будем справедливы: мы живем в предлагаемых судьбой обстоятельствах и можем отвечать лишь за свои действия. Сколько бы ни говорили о злоключениях Юлиных конкуренток, нужно было научиться бежать из 11 секунд. И здесь, пожалуй, не обошлось без вмешательства некоего Воланда, своевременно находившего для Юлии людей, которые помогли ей проложить путь к афинскому пику. Он не был выстлан красной ковровой дорожкой, наоборот — полон драматизма и сомнений. Девушке самой пришлось разбираться в жизненных и профессиональных хитросплетениях, ориентироваться среди мужчин и в среде специалистов, отказываться от соблазнов, принимать неочевидные решения. Любой неправильный выбор неминуемо увел бы ее далеко в сторону. Удивительно, но, будучи на распутье, Нестеренко каждый раз выбирала единственно верное направление, вовремя замечала ловушки, опасности и преграды и следовала вперед к неведомой, но манящей цели.

Будущая олимпийская чемпионка родилась в Бресте в семье Виктора и Тамары Борцевичей, выпускников БНТУ. Виктор из Слуцка, окончил среднюю школу с серебряной медалью, поступил в столичный БНТУ и в студенческой среде был среди лучших. Там познакомился с девушкой из Кобрина Тамарой. Молодые люди приглянулись друг другу, создали семью. Виктор работал начальником службы международных автомобильных перевозок в Козловичах, у самой польской границы. Тамара трудилась диспетчером в транспортном отделе. Виктор был заядлым волейболистом, участником различных матчей и соревнований. Зимой Борцевичи всей семьей ходили на лыжах, в бассейн и не раз выступали в конкурсах «Папа, мама, я – спортивная семья».

Юля уже в детстве обратила на себя внимание резвостью движений. Любовь к легкой атлетике ей привил учитель физкультуры Сергей Владимирович Саляманович, к которому она с удовольствием ходила и на внешкольные занятия.

У нас часто принижают роль первых тренеров. Между тем от них зависит, понравятся ли ребенку занятия спортом. Они формируют культуру движений и учат детей тренировочному режиму. В этом плане Саляманович был на высоте. Воспитанный доброжелательный человек, он относился к детям с теплотой и заинтересованностью. Не напрягал монотонными пробежками и упражнениями, а развивал в играх и эстафетах. Сначала у него занималась старшая (на четыре года) дочь Борцевичей Лена. Двигательно одаренная девочка по просьбе учителя успешно выступала за школу, но заниматься спортом не желала.

Юля — другое дело! Она росла непоседой и доставляла родителям много хлопот. В отличие от Лены, учеба ее мало интересовала, зато движение было нормальным состоянием, а соревнования воспринимались как праздник. Про таких сейчас говорят «гиперактивный ребенок». Когда шло деление на эстафетные команды, за нее разгорались настоящие сражения. Дети видели, что эта девочка приносит победу.

Когда Юля подросла, Сергей Владимирович передал ее в ДЮСШ коллеге Борису Хаткевичу. Начались напряженные тренировки, работа на отрезках. Уже через год с небольшим Юля выиграла международный детско-юношеский турнир памяти генерала Карбышева с результатом кандидата в мастера спорта: 60 метров за 7,5. А девочке было всего 13!

И вдруг семью накрыла беда: скоропостижно, от сердечного приступа прямо на волейбольной площадке умер Виктор. В 42 года… Вскоре случились неприятности у Хаткевича, и ему пришлось на время оставить работу. Юля оказалась предоставлена сама себе, в ее жизни наступил трудный период.

Снова помог Саляманович. Когда в Брест приехала тренер Республиканского училища олимпийского резерва Божедарова, он порекомендовал ей Юлю Борцевич. Девочка понравилась Виктории Семеновне, она переговорила с мамой и забрала ее в Минск. Тамара Петровна вовсе не мечтала о том, чтобы дочь стала чемпионкой. Ее больше заботило, чтобы 15-летняя девочка-подросток не болталась без дела и тратила энергию в мирных целях.

Следующие два года юная брестчанка провела в столице, жила в общежитии и занималась многоборьем. Годы взросления: Юля впервые жила вне дома, без мамы и сестры, училась распоряжаться деньгами, выбирала людей для общения. Подружилась со Светой Усович из Червеня. Обе рано пережили смерти отцов.

Юля обожала спринт и прыжки в длину, ей нравилось метать копье. Однако испытывала страх перед барьерным бегом, да и прыжки в высоту пугали. Позже олимпийская чемпионка так оценила уоровский период: «Божедарова заложила мне двигательную базу во всем: научилась метать копье, ядро, бегала на выносливость, прыгала и даже на барьерах «телепалась». От этого можно было оттолкнуться, чтобы прогрессировать в спринте».

Виктория Семеновна не сюсюкала с подопечными, требовала, заставляла, однако не форсировала подготовку. В отличие от подавляющего большинства коллег, она не натаскивала на медали юношеских-юниорских турниров, а закладывала фундамент будущих восхождений. Именно поэтому Нестеренко и сестры Усович прошли этот возраст без званий и наград, зато громко выстрелили во взрослом спорте! Правда, у других тренеров, которые славой с Божедаровой не поделились.

По окончании РУОРа Юля могла поступить в академию физвоспитания (сейчас — БГУФК) и остаться в Минске. Но ее неудержимо тянуло в родной город: не хватало мамы, Лены и… Димы. Они познакомились в поезде, возвращаясь домой. Разговорились. Оказалось, оба — спринтеры, Дима на два года старше. Парень утаил, что уже видел девушку, и она ему понравилась. Стал за ней ухаживать. А Юле было фиолетово! Поклонников и без него хватало. Иные даже дрались за симпатичную эмоциональную девушку. Однако и Дмитрий был настойчив. Ревновал, но боролся за любовь. Встречал, провожал, помогал, звонил, старался быть на виду. Привел ее в группу своего тренера Виктора Григорьевича Ярошевича. Вслед за Димой Юля поступила в Брестский пединститут имени Пушкина.

Своенравная красавица не сдавалась. Ей нравился другой, весьма достойный, но по характеру — полная противоположность Диме. С Димой было легко и просто — разбитной, общительный, свой в доску! Юлю немного смущали его легкомыслие и непредсказуемость. Тот, другой — правильный и серьезный, надежный и рациональный — лишнюю копейку не потратит. Поначалу это привлекало, потом стало напрягать. Не хватало легкости и простоты. Юля долго колебалась, Дима перемучился. Когда она наконец сделала выбор, конкурент тактично ушел в сторону.

Юля взрослела и вдруг по уши влюбилась в мужчину намного старше себя. Безответно. Он казался ей идеальным выбором, но большого интереса к юной особе не проявлял. Наверное, понимал, что не его партия. Поскольку Дима не отставал, Юля срывала на нем досаду неутоленной любви. Разрыв со взрослым мужчиной порывистая девушка переживала тяжело. И когда казалось, что дальнейшая жизнь не имеет смысла и рассвет не наступит, Юля вдруг заметила: рядом человек, на которого можно опереться — Дима! Он видел и знал про ее любовь, но не отвернулся.

И она сначала прониклась к нему благодарностью за помощь в критической ситуации, а потом поняла: это ОН! Тот, кто всегда рядом, кто не трусит в трудных ситуациях, не теряется, когда она паникует, кто ищет выходы из тупика, успокаивает, действует. Он ее приручил, убедил, что нужен именно он и никто другой. Четырехлетняя осада наконец увенчалась триумфом — крепость пала! Победитель воспринял это с присущим ему спокойствием. Лишь иногда, очень редко, у него вырывалось: «Боже, сколько здоровья ты у меня отняла!»

Стали жить вместе в 2001-м, а расписались через год.

Когда решена главная проблема — с кем жить, встает следующая: где? Дуэт мастеров спорта, не имеющий достижений международного масштаба, не мог иметь и тугого кошелька. Из скромных доходов нужно было отстегивать на съем квартиры. На питание оставались гроши, а от этого в немалой степени зависела результативность тренировок.

В это время на Юлином пути появился государственный тренер по Брестской области Леонид Зубрицкий. Он запомнил Юлю еще на том карбышевском турнире, где 13-летняя девочка пробежала «по кандидатам»:

Великое ли дело, «однушка» в «малосемейке»? Однако против ее выделения выступили тогдашние руководители областного спортуправления. У них были свои фавориты. Зубрицкий доказывал, что Юля — восходящая звезда королевы спорта. Но кто тогда мог в это поверить, если даже ее наставник не мечтал о подобном?! В Брест собирался приехать первый замминистра спорта Валерий Хатылев, цель инспекции: проверить, как местные власти создают условия подготовки к Играм потенциальным олимпийцам. Вот тогда-то аргументы Зубрицкого обрели вес и сработали.

Для молодых квартира стала движением вперед. Удавалось сберечь деньги на питание и решение бытовых задач. А главное, Юля и Дима ощутили себя не просто женщиной и мужчиной — семьей, у которой есть пусть небольшое, но собственное гнездо. Для женщины это ощущение трудно переоценить — Юля сразу занялась его обустройством.

Нестеренко вспоминала:

Юлю вызвали на сбор национальной команды старшие тренеры спринтерской группы Владимир Зинченко и Евгений Гурков. Они готовили девушек к молодежному первенству Европы. Нестеренко воочию наблюдала, как тренируются лучшие спринтеры страны. Весной 2001-го Наталья Сафронникова совершила прорыв в элиту мирового спринта, выиграв бронзу на чемпионате мира в залах. Подопечные Зинченко и Гуркова вкалывали, как заведенные, и потому взлет Сафронниковой виделся закономерным.

Юля же на молодежном еврофоруме выступила достойно, хотя и без блеска. Она пробилась в финал, прибежала там шестой, а в эстафете 4х100 метров стала бронзовым призером вместе с трио девчат из группы Зинченко и Гуркова — Леной Невмержицкой, Наташей Абраменко и Оксаной Драгун. Тренеры относились к брестчанке предельно внимательно. Они примчались из Минска в Брестский пединститут на защиту ее диплома. И, конечно, рассчитывали, что Юля перейдет в их группу. Но Нестеренко наотрез отказалась.

Она видела, как пашут партнерши по бронзовой эстафете, и понимала, что к такой работе не готова ни физически, ни психологически. Опасалась, что возобновятся ее прежние травмы. К тому же даже при такой их пахоте она подруг по сборной обыгрывала за исключением Сафронниковой. Однако Наташа была на шесть лет старше и несравненно сильнее. Женская интуиция подсказывала: двух лидеров в группе быть не может, а играть роль спарринг-партнерши и, не ровен час, надорваться, не хотелось.

В 2002-м главный тренер сборной Беларуси Александр Рудских повез Юлю в Мюнхен на чемпионат континента. И она не сплоховала: пробилась в полуфинал, до выхода в решающий забег не хватило всего двух сотых — 11,44, 9-е место.

Отказ от работы со столичными мэтрами был и смелым шагом, и рискованным. Однако же методика тренировок ее брестского наставника Ярошевича Юлю тоже не устраивала. Они вместе с Димой решили идти своим путем. Супруги понимали: чтобы переваривать большую работу и обходиться без травм, необходимо качественное восстановление. Юля знала, что этим занимается доктор Кириллов, и на сборе в Адлере решилась обратиться к нему за помощью. Аркадий Павлович тогда работал с национальной командой по академической гребле, а легкоатлетов и штангистов консультировал на общественных началах. В то время он проводил много времени на заграничных сборах с гребцами.

Юля жадно впитывала каждое слово Аркадия Павловича. Сдержанный Кириллов отзывался о ней лестно: 

Ярошевич категорически не хотел обращаться к Кириллову. Он получил хорошее образование в ленинградском институте имени Лесгафта и в высшей школе тренеров в Москве и полагал, что этого достаточно. Юля и Дима видели, что указания спортивного наставника и специалиста-медика расходятся. Они просили Ярошевича связаться с Кирилловым, но тот был непреклонен. Она все больше доверяла доктору и все меньше — тренеру.

Когда Нестеренко победила в Афинах, брал экспресс-интервью у Ярошевича и Кириллова и с удивлением обнаружил, что тренер и врач олимпийской чемпионки совсем не общаются, не координируют своих действий. Тогда испытал легкий шок: ну, не может так быть! В такой напряженной обстановке Юлии приходилось лавировать, делать выбор и принимать решения. Благо рядом всегда был ее Дима, с которым всё можно было обсудить.

Стажировка в группе Зинченко — Гуркова стала для Юли переломным моментом. Уже после победы олимпийская чемпионка вспоминала:

За полтора года до олимпийского триумфа Нестеренко не включили в сборную Беларуси для выступления на чемпионате мира-2003 в залах. Хотя она дважды выполнила отборочный норматив (7,20), оговоренный главным тренером Рудских, и могла претендовать на медаль. 7,19, показанные на чемпионате страны, в Бирмингеме принесли бы бронзу. Но Рудских поставил новое условие: пусть так пробежит в Польше, однако Юля простыла и осталась дома. Девушка испытала потрясение от несправедливости. Она понимала, что это месть Зинченко за ее упрямство, но сделать ничего не могла. Ярошевич не растерялся и рассказал об этой ситуации в большом интервью автору этих строк «Кто тормозит спринт». Нарушение спортивного принципа при формировании выездного состава сборной стало общеизвестным фактом. Рудских на такие вещи реагировал болезненно и пожалел, что поддался давлению старшего тренера по спринту. В качестве моральной компенсации он поставил Нестеренко и Виктора Григорьевича на зарубежный учебно-тренировочный сбор, а через полгода без обсуждений включил Юлию в состав эстафетной четверки для выступления на летнем мировом форуме в Париже.

Летом 2003-го Юля начала добавлять в тренировки что-то свое, но еще опасалась полностью перейти на собственную методику. Металась между программой Ярошевича и тем, что придумала сама. Из смеси того и другого получалась ерунда. Уязвленный Ярошевич пытался ее остановить: «У тебя началась звездная болезнь». Однако Юля настаивала на своем, и Виктор Григорьевич сдался: «Хорошо, только ты это будешь делать одна. Я своей группе этого не буду давать». Каждый месяц Юля приносила свой план, и тренер просто «засекал» время на тренировках.

Юля еще поднажала на штангу, ее тренировки контролировал Дмитрий. Муж стал главным помощником, соратником и консультантом. Он взял на себя домашние обязанности, максимально ограждал жену от бытовых проблем.

Ярошевич им не мешал, но супруги хотели полной самостоятельности и пришли с этим к Зубрицкому. Но гостренер отговорил: открытый конфликт с наставником за год до Олимпиады мог отнять много сил и нарушить хрупкое психологическое равновесие. Леонид Францевич помог в другом: порекомендовал Юлии массажиста Юрия Палажиева и позаботился, чтобы тот сопровождал спортсменку на всех сборах. Палажиев оказался человеком старательным и преданным. Он обеспечил качественный массаж и психологическую поддержку: убеждал Юлию, что в Афинах она способна победить.

Система подготовки, сочиненная Нестеренко для себя, сработала наилучшим образом. На чемпионате мира-2004 в Будапеште брестчанка добилась первой большой награды: прошла в финал на дистанции 60 метров и выиграла бронзу за 7,12, уступив серебро Ким Гевар лишь по показаниям фотофиниша. После этого Юлии обеспечили комфортные условия подготовки к Олимпийским играм, до которых оставалось четыре месяца.

До Олимпиады не добежали сразу пять суперзвезд мирового спринта, каждая с личным рекордом из 10,90! Прежде всего, легендарно-скандальная Мэрион Джонс, обладательница трех золотых и двух бронзовых наград предыдущей Олимпиады-2000 в Сиднее. Статная красавица четыре года не знала поражений, выиграв 42 соревнования подряд. На чемпионате мира-2001 она уступила украинке Жанне Блок (Пинтусевич), но главное поражение потерпела в 2003-м, когда антидопинговое агентство США (USADA) раскрыло дело лаборатории BALCO и ее руководителя Виктора Конте. В ней производились стероиды, которыми пользовались более полусотни звездных атлетов из разных видов спорта, в их числе Джонс. Она долго отпиралась, но под напором фактов выбросила белый флаг. Ее дисквалифицировали и лишили олимпийских регалий.

Клиенткой BALCO была и Келли Уайт, чемпионка мира-2003 в беге на 100 и 200 метров. После золотого дубля в Париже в ее пробах обнаружили легкий психостимулятор модафинил. Позже она призналась также в употреблении эритропоетина и анаболика THG (тетрагидрогестринон). За эти вольности Уайт схлопотала двухлетнюю дисквалификацию буквально за два месяца до Игр в Афинах. Ее парижское золото перекочевало к Торри Эдвардс, которую «сняли с пробега» менее чем за месяц до открытия Игр. На одном из стартов в Европе допинг-тест американки показал наличие психостимулятора никетамида.

Четвертая — гречанка Екатерини Тану, чемпионка мира в залах, серебряная медалистка Игр в Сиднее и призер трех летних ЧМ (1999-2003), считалась перед Афинами едва ли не главной фавориткой. Ведь для нее это была домашняя Олимпиада. Однако за день до начала Игр Тану и ее соотечественник олимпийский чемпион-2000 Кентерис имитировали автокатастрофу и не явились на предсоревновательный тест, а потому не были допущены к Играм.

Итак, четырех чемпионок мира устранил с пути Юлии Нестеренко допинг-контроль. Пятая, Жанна Блок, чемпионка мира-2001 на дистанции 100 метров, подошла к Афинам совсем не такой грозной, как прежде. Виной тому тот же разгром лаборатории BALCO, клиенткой которой являлась украинка. Ее мужа и менеджера Марка Блока уличили в связях с Виктором Конте и впоследствии дисквалифицировали на десять лет. Жанна от санкций убереглась, однако, вероятно, стала осторожнее в выборе фармакологии. Ее результаты резко ухудшились. В Афинах она добралась до полуфинала, но там — всего 11,23, 13-е место. Чуть выше украинки расположились еще три супербегуньи. Гейл Диверс, побеждавшей на олимпийской стометровке в 1992-м и 1996-м, в Афинах было уже 37: 11,22, 11-е место. Такое же время показала 44-летняя Мерлин Отти, призер пяти Олимпиад. На сотую лучше и на ступеньку выше оказалась француженка Кристин Аррон, чемпионка мира и Европы в эстафете.

Вся упомянутая восьмерка имела личные достижения намного быстрее 10,93, принесших Нестеренко олимпийский титул. Усилившийся допинг-контроль и возраст стали для них непреодолимым препятствием.

В Афинах на олимпийский трон претендовали спринтерши второго эшелона. Из финальной восьмерки лишь Алин Бэйли годом ранее бежала в финале ЧМ. А лидером сезона в Грецию неожиданно прибыла 20-летняя болгарская модель Ивет Лалова. Однако ее 10,77, показанные на домашнем чемпионате в Пловдиве за два месяца до Игр, вряд ли могли кого-то обмануть. Остальные финалистки, в том числе Нестеренко, имели показатели в районе 11 секунд и на равных основаниях претендовали на первенство. В качестве фавориток рассматривали чемпионку США Лорин Уильямс и ямайское трио.

Нестеренко на пути в Грецию одержала в Европе четыре весомые победы: 11,02, 11,32 (встречный ветер 3,2 м/с), 11,13 (этап Золотой лиги в Риме), 11,06. Впрочем, как выяснилось на пресс-конференции после Юлиного триумфа, заокеанские бегуньи все равно внимания на нее не обратили. Убежденность в том, что золото улетит за океан, оказалась психологическим просчетом. Возможно, самонадеянность стала ключевым фактором: темнокожие пантеры не удержали набранную на первой половине стометровки скорость и на финишной четверти упустили белоруску. Уильямс отстала на три сотых, Кэмпбелл — на четыре, Лалова — на семь. Пьедестал получился красивым: бриллиант в темной оправе!

Олимпийские игры-2004. Афины

ЖЕНЩИНЫ. 100 метров

Кроме того, Юлия дважды стартовала на первом этапе белорусской эстафеты 4х100 метров. В забегах и в финале белоруски пересекали створ пятыми с национальными достижениями — 43,06 и 42,94. Юля безапелляционно выигрывала первый этап, а дальше подруги старались, как могли. Фактически в Афинах брестчанка выиграла шесть стометровок подряд! Белоруска демонстрировала лучшие результаты на всех четырех стадиях соревнований, причем каждый раз выбегала из 11 секунд: 10,94, 10,99, 10,92 (рекорд Беларуси) и 10,93!

В женском спринте, в отличие от мужского, белокожие спортсменки успешно конкурировали с темнокожими. С 1928 года, когда девушки впервые разыграли олимпийские награды в легкой атлетике, на Олимпиадах побеждали семеро белых: полька Станислава Валасевич, голландка Франсина Бланкерс-Кун, австралийки Марджори Джексон и Бетти Катберт, немки Ренате Штехер и Аннегрет Рихтер, Людмила Кондратьева из СССР. Последняя выиграла фактически чемпионат Европы. В финале московской Олимпиады-1980 бежали девушки из СССР, ГДР (трое), Великобритании (двое), Швеции и Франции. США и многие другие страны тогда бойкотировали ОИ из-за ввода советских войск в Афганистан.

Между Кондратьевой и Нестеренко пролегла заокеанская эпоха — пять триумфов темнокожих американок. Бледнолицые сопротивлялись! На пьедесталы после стометровок поднимались немка Хайке Дрекслер, россиянка Ирина Привалова, гречанка Екатерини Тану, украинка Жанна Пинтусевич-Блок — но не на высшую ступень. А вот скромная белорусская девушка Юля Борцевич, по мужу Нестеренко, взлетела на самую вершину!

В отличие от Кондратьевой, белоруске противостояли сильнейшие спринтерши планеты: 62 соперницы из 51 страны. В финале бежали ямайское трио, дуэт из США и багамка Фергюсон. Плюс болгарка Лалова, которая соревнуется до сих пор!

Допинг-контроль, от которого сбежали титулованные греческие спринтеры Кентерис и Тану и на котором погорели венгерские метатели — дискобол Фазекаш и молотобоец Аннуш, вернувшие золотые медали, Юлия прошла без проблем. Через восемь лет МОК вскрыл и перепроверил законсервированные допинг-пробы медалистов афинских Игр. Тест Нестеренко оказался отрицательным, тогда как пробы других наших призеров в легкой атлетике — Ивана Тихона и Ирины Ятченко — дали положительный результат. Пришлось возвращать серебро и бронзу.

Спустя несколько недель после триумфа трепетная Юлия испытала криз и угодила в реанимацию, где ее навестил президент Беларуси Александр Лукашенко. Из-за этого пришлось отменить зарубежное турне, в котором она могла заработать 200 тысяч долларов. Чемпионка отнеслась к этому философски.

Увы, дальнейшие последствия оказались еще более удручающими. Форсированная работа со штангой при отсутствии надлежащего медицинского контроля и необходимого восстановления стала причиной острых и продолжительных болей в спине. Около двух лет Юлия страдала, лечилась в Бресте и Минске. Хорошо помню встречу с Юлей и Димой во время чемпионата Европы-2006 в Гетеборге. Это было накануне финала. Я спросил что-то о ее шансах. В ответ она разрыдалась и долго не могла успокоиться: «Всех интересуют только медали, а я мечтаю хотя бы одну ночь поспать без боли!» Очень вероятно, в этом и кроется ответ на вопрос, отчего ее карьера стремительно пошла на спад…

И все же она это сделала! Случай нетипичный. Юлия Нестеренко сама сконструировала победную схему и выигрышную технологию. Ей повезло, что с ней работали разные специалисты. От каждого она брала лишь то, что считала для себя полезным и приемлемым. Природная интуиция и острая чувствительность помогали впитывать необходимую информацию и отсеивать, отторгать то, что казалось вредным и чужеродным. И этого ей было мало. Она искала и находила ответы на внутренние вопросы и размышления у разных специалистов.

Обостренное восприятие жизненных реалий и жизненные ориентиры, заложенные в семье, стали навигатором в океане человеческих отношений. Она отказывалась от вроде бы заманчивых лестных предложений — от переезда в Минск, от возможности тренироваться в США, но сохранила тех, кто ей дорог и то, что для нее важно: добрые отношения с добрыми людьми, скромность, честь, достоинство, всеобщее уважение. Время и слава ее не изменили: она по-прежнему приветлива, отзывчива и все так же разборчива в людях.

Уникальная женщина, необычная чемпионка!

Супруги Нестеренко по-прежнему живут в Бресте в трехкомнатной квартире, выделенной Юлии государством за олимпийское золото. Дмитрий сейчас работает в футбольном клубе «Динамо» Брест, Юлия там же тренирует юных футболистов. Ей и сейчас принадлежат рекорды Беларуси на 100 и в эстафете 4х100 метров.

Виктор Ярошевич за Юлину победу получил звание заслуженного тренера страны и трехкомнатную квартиру. Он по-прежнему тренирует, преподает в вузе и скоро отметит 70-летний юбилей. Супруги Нестеренко помирились с Ярошевичем спустя несколько лет после разрыва. Первый наставник Юли Сергей Саляманович также стал заслуженным тренером и все так же успешно работает с детьми.

Леонида Зубрицкого, Юрия Палажиева, Бориса Хаткевича и Викторию Божедарову при раздаче бонусов полностью обошли. Первые трое трудятся в родном Бресте. Виктория Семеновна еще недавно помогала воспитывать теннисистов.

Аркадий Кириллов стал соавтором не только триумфа Нестеренко, но и бронзовых наград гребной двойки Юлия Бичик — Наталья Гелах и тяжелоатлетки Татьяны Стукаловой. Боссы не взяли его в Афины, за состязаниями он наблюдал по ТВ. Несколько лет назад Аркадий Павлович полностью переключился на работу с легкоатлетами. На его знаниях и профессиональном таланте держится едва ли не вся национальная команда. Во всяком случае, ее лидеры.

Бывший главный тренер Александр Григорьевич Рудских умер в 2014-м в возрасте 80 лет. Через год не стало Владимира Никифоровича Зинченко, ему было 79. Евгений Викторович Гурков, которому 75, уже не работает. Звездным часом тренерского дуэта Зинченко — Гурков были золото и бронза Натальи Сафронниковой на ЧМ-2001, -2004 в залах, а также бронза белорусской эстафеты на ЧМ-2005. Наталья Сафронникова тренирует детей в столичной СДЮШОР «Динамо».